Новый формат

Градсовет для мегаполиса не в новинку - работал с 2010 по 2018 год. Потом его упразднили. И вот спустя четыре года решили вернуть в новом формате. Раньше в его составе были в основном архитекторы и некоторые узкие специалисты, а руководили им прежние акимы. Ерболат Досаев предложил сделать его более демократичным.

- Он принял очень ответственное решение: предложил, чтобы градсовет был независимым от акимата. Да, в составе совета есть заместитель акима города, который курирует вопросы градостроительства и архитектуры. Он участвует в наших заседаниях онлайн, высказывает свои замечания, но право голоса остается за нами, - рассказывает о новинках в работе градсовета один из его главных экспертов - архитектор, градостроитель Любовь НЫСАНБАЕ­ВА.

Проекты рассматривают специалисты по ключевым вопросам. Помимо архитекторов это и сейсмолог, и транспортник, и социолог, и профи в создании инк­люзивной среды. Все они дипломированные специалисты, еще и практики.

- В составе градсовета есть и экономист-градостроитель, который просчитывает плотность, нагрузку от этого проекта на район и город. А эксперт по исторической части городов следит за тем, чтобы в процессе строительства никто не посягнул на памятники архитектуры. С нами в команде работает известнейший урбанист и архитектор Рикардо МАРИНИ. Он помогает посмотреть на город под другим углом. В команде есть и общественники, это тоже важно, - объясняет Любовь Нысанбаева.

- Заседания проходят очень активно. У нас бывает такая полемика, что мы сидим на обсуждениях по четыре часа каждый раз. Но это отлично, что есть такая возможность столкновения двух полюсов. В спорах рождается истина, - считает зампредседателя градостроительного совета архитектор Асхат САДУОВ.

Какие проекты ложатся на стол?

Градсовет рассматривает и дает рекомендации по многим объектам: производственным, торговым, промышленным, могут быть и соцпроекты - то же благо­устройство парков, скверов и улиц.

- Мы рассмотрели проекты нескольких школ, центра развития детского творчества, музея современного искусства. Были проекты по преобразованию среды, благоустройству озера Сайран и улиц Масанчи, Абая, Жандосова. Там будут удобные для всех тротуары, упорядоченные парковки, озеленение, - рассказывает Асхат Садуов.

Но все же 80-90 процентов обсуждений приходятся на проекты жилых комплексов: все ЖК выше пяти этажей, которые ниже проспекта Аль-Фараби, и дома любой этажности выше проспекта Аль-Фараби. Чтобы попасть на градсовет, девелопер должен подать заявку, предоставить эскиз. Желателен и предпроектный анализ.

- Мы заранее внимательно анализируем и готовим свои справки по проектам, рассылаем их экс­пертам, чтобы они пришли подготовленными. За одно заседание рассматриваем как минимум 10 проектов, один раз было и 20. В итоге за полгода у нас прошло 13 градсоветов, мы отработали 131 заявку. Из них одобрили 56 проектов, 25 из которых приходили к нам повторно после доработки. Отклонили 65 процентов проектов, - подсчитал Асхат Садуов.

Без турецкого сценария!

Эксперты сразу отметают проекты, которые не соответствуют генплану или не подходят для конкретного участка по функцио­налу: например, планируются возле кладбищ, водоохранной полосы или в зоне глиссады, то есть захода самолета на снижение или взлет. И был же такой кейс, вспоминают спикеры, застройщик хотел посадить туда жилые дома. Не вышло. Ну или к девелоперу пришла идея построить на выкупленной школьной территории офисы. Отказано! Тщательно смотрят потенциальные строения на сейсмобезопас­ность. Понятно, что многие стройкомпании, пытаясь выжать максимум из имеющейся площади, возводят целые башни. Хотя по нормам, если площадка находится в десятибалльной сейсмозоне, там могут вырасти здания в четыре этажа, а если соблюсти специальные техусловия, то можно поставить и шестиэтажки. В девятибалльной - дома до 12 этажей. На тектонических разломах, если, опять же, учесть спецтехусловия, можно разместить девятиэтажки - не более!

- Бывают и спорные моменты. Например, если пятно застройки находится на границе девятибалльного и десятибалльного участков. Тогда мы просим застройщика провести инженерно-геологические изыскания. Либо специалисты нашего института могут выехать на площадку и при помощи специального оборудования уточнить коэффициенты скорости поперечных волн под землей. Было такое, что застройщик настаивал, что у него участок девятибалльный, а там все 10 баллов, - рассказывает управляющий директор по производству КазНИИСА Ералы ШОКБАРОВ.

Ну и любимая фишка многих застройщиков: рисуют в эскизе девятиэтажку, десятый, мол, под техэтаж. Так он по нормам не превышает 1,8 метра в высоту, а у них - все три. Тут уже ясно, объясняет спикер, что потом его хотят переоборудовать под квартиры и продать их.

- Все требования по сейсмобезопасности мы отслеживаем в проектах. Но мы стали письменно рекомендовать всем компаниям внедрять новые технологии, например строительство домов на сейсмоизолирующем фундаменте. То есть фундамент здания находится на шарнирах. Когда происходят толчки, двигается только фундамент, а сам дом устойчив, - предлагает Любовь Нысанбаева.

Кстати, по такой технологии в Японии построено около пяти тысяч домов. В Казахстане - всего три здания. Дороговаты новшества?

- Мы хотим донести до наших застройщиков, что это не так. Если применить такой фундамент, то, значит, и здание будет более устойчивым. При этом верхнюю часть здания возможно рассчитать на меньшую балльность, значит, и стоить это будет дешевле. Конечно, здесь нужны научные обоснования и создание специального научно-производственного подразделения. И потом, технологии, в принципе, дешевеют, - уверена урбанист, эксперт по общественному пространству Гульмира БАЙГАБУЛОВА.

Дома для людей

Многие наши компании хотят быстро строить и продавать квартиры как горячие пирожки. У экспертов возникает вопрос: для кого эти жилые комплексы? Допустим, они безопасны. Но удобны ли для людей?

- Был пример, когда мы отправили проект на доработку: для комфортного передвижения требовали проложить по территории ЖК четыре улицы, причем одну из них городскую, для общего пользования. Застройщик возмутился: мол, площадь застройки у него сократится. Если мы видим, что девелопер не может исправить свой проект, то подсказываем, как лучше организовать пространство. В итоге у него плотность сохранилась, мы еще и дома уменьшили в этажности, и улицы уместили. И ему выгодно, и жителям будет комфортнее выезжать, - вспоминает Асхат Садуов.

Очень важно, что по этим дорогам смогут добираться до нужных домов пожарные машины или скорые. Поэтому эксперты настаивают на дворах без машин.

Отдельные требования к инк­люзивности ЖК. Нужно, чтобы пандусы не просто были, а хорошо служили. Значит, надо разместить их в правильном месте, под комфортным углом и нужной ширины. Для слабовидящих горожан внутри дворов полагается проложить специальные тактильные дорожки. В идеале они должны спокойно дойти по ним до ближайшей остановки или парковки. Инклюзия, уточняет Гульмира Байгабулова, это не только для тех, кто с инвалидностью. Вот, например, в нашем городе много уклонов, внутри дворов они могут быть не более 4 процентов, чтобы мамам с колясками и пенсионерам легко было идти.

- Да, застройщик может все нарисовать в эскизе, но в процессе не соблюсти параметры. Поэтому я в рамках общественного совета выдвинула предложение о создании службы, которая будет мониторить эти объекты во время строительства и ввода в эксплуатацию, - сказала Гульмира Байгабулова.

Эксперты обращают внимание и на инсоляцию зданий: достаточно ли солнечного света? не будет ли сама высотка закрывать солн­це для соседней пятиэтажки? А то бывает, что девелопер построит объект на своем участке, а что рядом творится - все равно. Ну или предлагают одно­бокие стандарт­ные проекты. Возьмут один, чуть изменят и тиражируют по всей республике. А то, что в Астане хорошо, для Алматы не годится.

- У Алматы свое лицо. У города активная контрастная среда: яркое солнце, горы, насыщенная зелень. Это все говорит о том, что нам ярких цветов не нужно. А к нам часто приносят проекты с пятицветными фасадами. Нужно учитывать психологию человека. Когда есть сильный акцент в любой среде, то он начинает давить, - считает Любовь Нысанбаева.

И вообще, продолжает Любовь Владимировна, хочется, чтобы в городе появилась новая культура строительства. То есть дома, в которых жить не просто можно, а хочется.

- Однообразная и скучная застройка вызывает много социальных проблем в обществе, - уверен Асхат Садуов.

- Одна знакомая архитектор говорила мне: "В сарайном доме живут сарайные люди". Это к тому, что от среды многое зависит. Поэтому дома с дворами должны быть такими, чтобы наши дети в них правильно росли и развивались. Мы хотим привить иную культуру строительства, когда объект имеет не только финансовую значимость для застройщика, но и культурную ценность для горожан, - поставила точку Любовь Нысанбаева.


источник: time.kz